Глазная операция
Нина Пржиялговская 2013
Моя мама в 80 лет перенесла глазную операцию. Ей удалили катаракту и вставили хрусталик. Мама радовалась, как ребёнок. Она снова видела мир в ярких красках, могла читать книги, видеть лица своих детей и внуков. За эту радость мама благодарила меня, но моя заслуга была только в том, что я убедила маму в необходимости этой операции и помогла ей пройти необходимые предварительные медицинские обследования. Никаких знакомых глазных врачей у меня не было. Нам повезло - мы жили недалеко от института микрохирургии глаза, которым руководил Святослав Фёдоров. Этот учёный проявил большую благотворительность. Он постановил, что все люди, живущие в микрорайоне института, могут лечиться в нем бесплатно. Рядом с нашим домом была поликлиника этого института. Здесь моя мама и получила направление на глазную бесплатную операцию.
У мамы была младшая сестра Тоня. Война забросила сестру с семьёй из Калуги в Ташкент. Тоня работала на военном заводе. Жила очень бедно. О встречах не могло быть и речи. Сёстры переписывались по большим календарным датам. Прошёл майский праздник, а от Тони не было весточки. Мама забеспокоилась и послала тревожное письмо в Ташкент. Вскоре пришел ответ. На листочке из школьной тетради в косую линеечку крупными, неровными буквами было написано: «Дуся, я стала плохо видеть и не могу писать письма». Возмущенная мама послала ответ: «Тоня! У тебя есть дети. Они могут тебе помочь. Вот Нина сделала мне глазную операцию, и я теперь читаю без очков». Это письмо возымело действие. Вскоре я получила от своих двоюродных братьев и сестёр телеграмму: «Нина, встречай тётю Тоню. Она летит в Москву на глазную операцию». Тётю Тоню я встретила. На календаре было 3 марта. Москва уже гудела в предвкушении любимого женского праздника. По дороге из аэропорта тетя Тоня упрашивала меня:
- Нина, сделай мне операцию побыстрее. Мой сын Борис любит выпить. Я должна вернуться домой не позднее 9 марта, а то Борис пропьёт все мои вещи. Я была в тревоге и сказала:
- Тётя Тоня! Я не врач. Как я могу сделать вам операцию?. Тётя Тоня ответила:
- Нина, я тоже самое говорила моим детям, но они сказали, что Нина такой человек, который всё может. Так что, пожалуйста, сделай мне операцию побыстрее, а то мне некуда будет возвращаться.
Наступила бессонная ночь. Я искала выход из возникших обстоятельств. Что мне делать с тётей Тоней? Как ей помочь? Я вспомнила чьё-то изречение: «Если Бог посылает проблему, то он посылает и её решение. Но это решение надо искать»! Всю ночь я искала решение и к утру появилась маленькая надежда. Утром я пошла в глазную поликлинику. Глазной врач Инна Николаевна, которая оперировал мою маму, в это утро вела приём пациентов. Моя надежда возросла. Я дождалась, когда последний пациент ушел от доктора, и вошла в её кабинет. Я Инну Николаевну видела пару раз в связи с маминой операцией, но знакомы мы не были. Я поздоровалась и сказала:
- Инна Николаевна! Слава о вас, как о замечательном враче, возвращающем людям зрение, долетела до Ташкента и оттуда ко мне приехала слепая тётя. Помогите мне!
- У вашей тёти есть направление на операцию?, – спросила доктор.
- Нет, - ответила я.
- У вашей тёти есть на руках заключения врачей, анализы?
- Ничего нет, – ответила я.
- Приведите свою тётю завтра ко мне на приём. Я посмотрю, в каком состоянии её глаза.
На следующий день тетя Тоня и я были у врача. Заключение Инны Николаевны было кратким: срочно необходима операция. Доктор села за стол и стала писать какие анализы и заключения каких врачей надо принести. Список был огромным. Она протянула мне листок Для меня реальным был только анализ крови - я знала платную лабораторию. Но заключения терапевта, отоларинголога, кардиолога, зубного!!! Это было за пределами моих возможностей. Инна Николаевна всё это прочла в моих глазах. Она взяла из моих рук список, порвала его и долго смотрела на нас. Я обречённо подумала, что моя проблема не имеет решения. И вдруг Инна Николаевна встрепенулась, улыбнулась и сказала мне:
- Найдите пожилую женщину, которая прописана в нашем микрорайоне и с её паспортом придите в поликлинику и за направлением на операцию. Она также дала мне свой домашний телефон и просила держать её в курсе наших действий.
Эти слова прозвучали для меня как чудо. Я сразу сообразила, что в доме, где я живу, есть пожилая женщина, которая может мне помочь. Я побежала к своей соседке, рассказала о своих проблемах и попросила у неё паспорт на один день. Она меня внимательно выслушала и сказала:
- Нина! Свой паспорт я тебе дать не могу. Может случиться, что в будущем мне тоже потребуется глазная помощь, а в моей истории будет написано, что мне уже сделана операция. Извини, паспорт дать не могу.
Я позицию соседки поняла, ушла и снова подумала, что моя проблема не имеет решения. В этот день вечером я поехала на родительское собрание в школу, где учился мой сын, и там встретила бабушку друга моего сына. Клавдия Давыдовна сразу заметила, что со мной что-то не так. Я с ней поделилась своими проблемами. Клавдия Давыдовна быстро вынула из своей сумочки паспорт и сказала:
- Инну Николаевну я хорошо знаю, она подруга моей дочери. Это прекрасный глазной хирург. Берите мой паспорт и без колебаний на операцию! Я машинально раскрыла паспорт, и сердце моё забилось тревогой. На меня смотрело широкое лицо полной женщины, а моя тётя была маленькой сухонькой старушкой. Подлог будет сразу же обнаружен. У Инны Николаевны могут быть служебные неприятности. Но Клавдия Давыдовна меня подбодрила, сказав, что всё будет хорошо.
Утром следующего дня я повезла тётю на операцию. Её лицо я закутала платком, чтобы не видно было худобы. По совету доктора тётя Тоня должна была выучить своё новое имя, фамилию и адрес Клавдии Давыдовны Колесовой. Мы тренировались весь вечер, но эта задача была для тёти Тони непосильной. Я написала новое имя тёти на бумаге крупными буквами и положила листок в карман её халата. В больнице я сразу же подошла к сестре в регистратуре, отдала паспорт, направление и сама ответила на все вопросы сестры. Сестра ни в паспорт, ни на тётю не посмотрела, и тётю быстро перевели в предоперационную палату. Я смотрела, как её уводят, и не верила своим глазам. Вечером позвонила Инне Николаевне домой. Она сказала:
- Операция прошла успешно.
Дальше она не могла говорить, её душил приступ смеха, причину которого я не могла понять. Успокоившись, она мне рассказала, что перед операцией она пригласила Антонину Ивановну в свой кабинет, чтобы ещё раз посмотреть её глаза. "Больная робко вошла в кабинет, она сильно дрожала. Я решила её успокоить - попросила сесть и назвать своё настоящее имя. Антонина Ивановна ещё больше задрожала, повернулась ко мне спиной и стала разворачивать листок бумаги, но из-за волнения и слепоты прочесть свое новое имя не смогла." И в телефонной трубке снова заклокотал смех доктора.
На следующий день тётю выписали, и я поехала за ней. Это был день 8 марта. Я ехала с цветами. Тётя Тоня встретила меня с радостной улыбкой. Она рассказала мне, что накануне чуть не умерла от страха, когда доктор попросила назвать её имя, а она его забыла. Теперь уже мы вместе смеялись и радовались, что операция состоялась, и всё прошло хорошо. Мы приехали домой, и я уговаривала тётю погостить у меня еще несколько дней, но тётя упорно рвалась домой. 9 марта, как она и хотела, я проводила её на самолёт в Ташкент. На прощанье тётя Тоня меня обняла и сказала:
- Нина! Теперь я сама убедилась, что ты всё можешь. Спасибо тебе дорогая!
Но я хорошо понимала, что эта операция была сплошным, удивительным везением и, как прекрасно, что в жизни бывают удивительные везения и удачи.