Тиурам

„Никогда не убирайте забор, пока не узнаете причину, по которой он был установлен.“ - Гилберт Честертон (1874–1936)

(Из дневника инженера-химика. Зима 2004)

Вторник. В конце марта я распрощался с компанией Баттерс. Весна и лето пошли в поисках новой работы, и настроения писать дневник не было, так что даже не смог отыскать свою старую тетрадь – начинаю новую. В четверг утром у меня интервью в компании Тальбот: позиция - старший инженер в отделе резинотехнических изделий, о которых я не имею понятия, и, по-моему, они об этом догадались во время телеинтервью, но все-таки пригласили приехать. Запланирована только одна встреча с директором по имени Джон Расс. Тальбот находится к северо-востоку от Бостона в городе со странным названием Биллерика, ехать от нас больше часа, утром, наверное, кошмарный трафик. Занимается эта компания производством технического углерода (carbon black), который добавляют в резину и автомобильные шины, как черный краситель, наверное. Компания достаточно большая – 32 завода во всех странах мира, а в Биллерике только руководство и научно-исследовательский сектор.

Позвонил папе – он у меня «тоже» инженер, но по органической химии, а я по общей технологии и процессам. Про Тальбот он не слыхал, но рассказал мне про этот углерод – такая сажа, которую действительно добавляют в резину, но не для цвета, а для прочности: срок действия шин с добавкой сажи раз в десять больше, чем у обычных резиновых колес, сделанных их чистого каучука. У него в детстве был велосипед с белыми шинами – пропал во время войны.

Рассказал мне историю про коксагыз. Растение гевейя, из которой извлекают каучук, в России не растет, а шины нужны, поэтому в 20-е годы начали поиски заменителей и обнаружили, что корни дикого коксагыза – среднеазиатского растения вроде одуванчика - содержат до 10% каучука, который можно оттуда выделить, очистить и сделать из него резину. В 30-е годы, когда шла интенсивная подготовка к войне, половина страны была засеяна коксагызом – Украина, Кубань, Казахстан. После войны изобрели синтетический каучук и про коксагыз забыли. Как он все знает!Потом папа сказал, что я с работой справлюсь, поскольку я инженер, а, по его мнению, инженер – это человек, который всё может. Посмотрим.

Четверг. Джон Расс оказался глобальным директором Тальбота по новым технологиям, очень высокий элегантный джентльмен лет 60-и, который последние лет тридцать очевидно всегда чем-то руководил. Сначала он огорчил меня: позицию, на которую меня интервьюировали, решили пока не занимать, что означает кандидат не подошел, но тут же предложил мне поработать на Тальбот в качестве консультанта с очень хорошим окладом $500 в день, на что я немедленно согласился, хотя он и предлагал подумать. Мой первый проект связан с заводом Тальбота в Малайзии, где производят технический углерод и смешивают его с латексом, выделяемым из бразильской гевейи, прекрасно растущей в местном климате. Оказывается, натуральный каучук дешевле синтетического. Я было хотел впечатлить его рассказом про коксагыз, но сдержался. Расс выдал мне отчет и несколько чертежей и сказал приехать через неделю, после чего отвел в отдел HR подписать договор консультанта и NDA - обязательство о неразглашении информации.

Понедельник. В субботу и воскресенье мы с женой принимали гостей и отмечали мою новую работу, а сегодня с утра я наконец прочитал документы по Малазийскому заводу. Проблема в том, что система биологической очистки сточных вод, образующихся при переработке латекса, три-четыре месяца назад перестала работать, и Тальбот вынужден платить значительные штрафы за слив неочищенных стоков в океан. Эту задачу я должен решить.

Вечером ездил навестить родителей – они живут в получасе езды от нас в городе Ньютон, и порадовать их лично, что я наконец получил работу. Папа испек свой фирменный пирог с грибами, и уже во время ужина я нарушил NDA и рассказал им о первом задании. Мама у меня тоже профессор органической химии и очень даже могла бы помочь, но три месяца назад у нее был инсульт, и она ещё плохо говорит. Папа с интересом просмотрел документы. До восьмидесяти лет он трудился в химической лаборатории и после переезда в Америку сильно тосковал по работе.

-- Помнится я где-то читал, что для борьбы с алкоголизмом используется вещество тиурам, которое блокирует фермент - альдегид дегидрогеназа, расщепляющий алкоголь в крови. Приняв тиурам как лекарство, человек очень мучается и бросает пить. Посоветуй им добавить его в сточные воды - он наверняка убьет все бактерии.

-- Да пап, но у них там в Малайзии как раз используется биологическая очистка, когда полезные бактерии поедают вредные химические вещества в воде, тот же латекс, и убивать их не надо.

-- Ну тогда это не подойдет, к тому же тиурам очень токсичен, и его нельзя сливать в море. – Мама налила чай одной действующей рукой. У меня вдруг мелькнула мысль: где-то я видел похожее слово и совсем недавно. Я еще раз перелистал описание заводских процессов и точно, в одном из цехов по производству резиновых перчаток, применяют тетраметилтиурам дисульфид как катализатор процесса.

-- Пап, смотри, они используют похожее вещество!-- Не похожее, а это он тиурам и есть, тиурам это техническое название.

-- Значит тиурам попадает в сточные воды и может убивать бактерии… и поэтому биологическая очистка не работает...

-- Если это так, то узнай, что там на заводе изменилось, может раньше сточные воды из перчаточного отделения не попадали в очистительные емкости или они увеличили производство.

Тиурам

Пятница. Сегодня ездил в Тальбот и рассказал Джону Р. о «моей» идее про тиурам. Мы посмотрели с ним схемы процесса: действительно, вода от промывки перчаток идет в общий сборник, но вроде так было всегда, и всё работало много лет. Расс написал запрос на завод главному инженеру и скопировал мне.

Среда. Утром пришел ответ из Малайзии: схему и технологию не меняли, единственно, что в июне установили новый трубопровод – старый проржавел, и это всё. Позвонил папе.

-- Пап, не подтверждается наша гипотеза…

-- А что за трубопровод? Вода с тиурамом по нему может течь?

-- Да, но она всегда по нему текла! – ответил я, и тут папа заметно обрадовался.

-- Ты, наверное, забыл, Дима, что тиурам с ионами железа образует нерастворимые в воде комплексы. А при коррозии как раз эти ионы и ...[образуются]

-- То есть, протекая по ржавой трубе, тиурам нейтрализовался ионами железа и становился безвредным для бактерий, а по новой пластиковой трубе он как есть попадает прямо в очистительные емкости и убивает бактерии?

-- Наверное так.

Четверг. Отправил Рассу докладную записку с «тиурамной гипотезой,» роль папы не выпячивал. Он позвонил через час. Говорит, поезжай в командировку в Малайзию и там на месте все проверишь.

Среда. Билеты пришлось сдать, в Малайзию не еду – они не признают государство Израиль, и мой паспорт не годится, а американского пока нет. Пошлют кого-нибудь еще проверять гипотезу. А меня Расс переводит на другой проект в Альбукерке, штат Нью-Мексико; чтобы туда летать, хватит и водительских прав.

Пятница. Был у родителей. Папа испек абрикосовый пирог. Попили чаю, и я доложил родителям про несостоявшуюся командировку. Мама сидела рядом и периодически довольно сильно сжимала своей больной мою руку, как будто тренировала ее. У нее понемногу стала восстанавливаться речь и, мне кажется, она сказала: "Ты у меня самый умный мальчик."

(c) Dimus, March 2025